N
Navarra
Guest
Вдруг в деревне Гадюкино посветлело. Не сдуло ее и не смыло. Как-то неожиданно очутились мы на набережной. А там - каяки на прокат 20 баксов в час на семью.
Жене сразу сказали, что в джинсах нельзя. Типа, выплыть можно хоть в чем, но только не в джинсах. Мы согласились и рысью слетали в Farmers, где были срочно приобретены веселенькие штанцы нужного цвета и размера. Стёпка, в ответ на предложение "покататься на лодочке", быстренько взбодрился и дал себе примерить фигову тучу спасжилетов.
Потом настал черед самой лодочки. Мы хотели ехать только втроем, за что немедленно поплатились предоставлением утлого пластмассового суденышка красного пожарного цвета и пары весел. Меня посадили на корму, жену- вперед, а Стёпке досталось место между первым и вторым гребцами на дополнительном спасжилете. После чего нас лихо столкнули в воду.
Оказалось, что этот тип каяков не комплектуется рулем, в чем мы сразу убедились, пытаясь выбраться из двух створных буев. Потом все пошло как у капитана Кука. Командование - на юте, рабы - на баке, а пассажиры посередке и очень боятся. Открывать новых земель мы не стали, ограничились переживанием за неизвестную нам птицу, которая увидела нас и предпочла нырнуть, чтобы не связываться с таким экипажем. Пока мы чтили ее память снятием головных уборов, эта сволочь сидела на дне и тихо ржала над нашим "умелым маневрированием".
На просторах Тихого океана господствовала мелкая рябь, хотя некоторые члены экипажа малодушно называли ее "зыбью", в то время, как пассажиры все еще боялись низкой осадки нашего фрегата и требовали зайти в ближайший порт с целью их, пассажиров, выгрузки.
Постепенно условия регаты нормализовались. Появилась слаженность в действиях гребцов. Пассажиры соизволили оторвать от борта судорожно вцепившуюся туда руку и потрогать воду.
На память вдруг стал приходить инструктаж о необходимости избегать судоходных путей. Общей нервозности способствовали пролетающие красные вертолеты, которые как-то излишне пристально наблюдали за ходом нашего плавания. На траверзе фонтана экипаж принял решение о завершении похода и возвращении в порт, которое было горячо поддержано пассажирской частью.
Если наш приход в родную гавань не сопровождали пушечной пальбой, то это только по той причине, что все были буквально заворожены четкими действиями экипажа, грамотной работой командования и приветственными воплями пассажиров.
По прибытии командование удостоилось винной порции, экипаж принял на грудь не менее литра апельсинового сока, а пассажира еще долго ловили на детской площадке, предлагая ему мороженое.
День прошел не зря!
Жене сразу сказали, что в джинсах нельзя. Типа, выплыть можно хоть в чем, но только не в джинсах. Мы согласились и рысью слетали в Farmers, где были срочно приобретены веселенькие штанцы нужного цвета и размера. Стёпка, в ответ на предложение "покататься на лодочке", быстренько взбодрился и дал себе примерить фигову тучу спасжилетов.
Потом настал черед самой лодочки. Мы хотели ехать только втроем, за что немедленно поплатились предоставлением утлого пластмассового суденышка красного пожарного цвета и пары весел. Меня посадили на корму, жену- вперед, а Стёпке досталось место между первым и вторым гребцами на дополнительном спасжилете. После чего нас лихо столкнули в воду.
Оказалось, что этот тип каяков не комплектуется рулем, в чем мы сразу убедились, пытаясь выбраться из двух створных буев. Потом все пошло как у капитана Кука. Командование - на юте, рабы - на баке, а пассажиры посередке и очень боятся. Открывать новых земель мы не стали, ограничились переживанием за неизвестную нам птицу, которая увидела нас и предпочла нырнуть, чтобы не связываться с таким экипажем. Пока мы чтили ее память снятием головных уборов, эта сволочь сидела на дне и тихо ржала над нашим "умелым маневрированием".
На просторах Тихого океана господствовала мелкая рябь, хотя некоторые члены экипажа малодушно называли ее "зыбью", в то время, как пассажиры все еще боялись низкой осадки нашего фрегата и требовали зайти в ближайший порт с целью их, пассажиров, выгрузки.
Постепенно условия регаты нормализовались. Появилась слаженность в действиях гребцов. Пассажиры соизволили оторвать от борта судорожно вцепившуюся туда руку и потрогать воду.
На память вдруг стал приходить инструктаж о необходимости избегать судоходных путей. Общей нервозности способствовали пролетающие красные вертолеты, которые как-то излишне пристально наблюдали за ходом нашего плавания. На траверзе фонтана экипаж принял решение о завершении похода и возвращении в порт, которое было горячо поддержано пассажирской частью.
Если наш приход в родную гавань не сопровождали пушечной пальбой, то это только по той причине, что все были буквально заворожены четкими действиями экипажа, грамотной работой командования и приветственными воплями пассажиров.
По прибытии командование удостоилось винной порции, экипаж принял на грудь не менее литра апельсинового сока, а пассажира еще долго ловили на детской площадке, предлагая ему мороженое.
День прошел не зря!
